Постановка проблемы. Долгое время боль-
шинство вопросов, связанных с немецкой оккупа-
ционной политикой на территории СССР, не мог-
ли быть предметом серьезного исследования. Од-
ним из таких вопросов, не нашедших, по разным
причинам, должного отражения в научной литера-
туре, является история так называемой Белорус-
ской краевой обороны (Беларуская краёвая абаро-
на; БКА), созданной националистами при актив-
ной поддержке немецких оккупационных властей.
Несмотря на свой локальный характер, значимость
этого воинского формирования выходит далеко за
белорусские рамки. Дело в том, что это была уни-
кальная в своем роде организация, так как ни до,
ни после нее немцы не пытались привлечь населе-
ние оккупированных территорий в создаваемые
ими части и соединения путем полноценной при-
зывной кампании. С другой, белорусской, сторо-
ны, это была единственная в своем роде попытка
на оккупированной территории СССР создать
свои, несоветские, национальные вооруженные
силы и также по всем правилам военной науки.
Научное и практическое значение данной те-
мы заключается в том, что введенный в научный
оборот документальный материал, методология
изучения проблемы, теоретические выводы и
обобщения могут быть использованы для даль-
нейшего изучения данной или смежной проблема-
тики.
Нельзя сказать, что проблема БКА не нашла за
последние 50 лет своего отражения в историогра-
фии второй мировой войны. Ее в своих исследова-
ниях упоминали, как советские, так и белорусские
эмигрантские авторы (см., например, работы В.
Романовского, Л.В. Аржаевой, К.И. Доморада,
И.М. Игнатенко, Ю. Вицбича, В. Шнека и Л. Юре-
вича). Однако у всех этих авторов явно прослежи-
вается одна и та же, хотя и разнонаправленная,
тенденция: либо принизить роль этого воинского
формирования, низведя его участников до уровня
обычных предателей, либо поднять эту роль до та-
ких высот, какой она не мыслилась даже создате-
лям БКА. Что касается современной историогра-
фии Республики Беларусь, то в ней, фактически
без концептуальных изменений, сохранились оба
эти направления (см., например, работы А.К. Со-
ловьева, Т. Клыковской, А. Гордиенко и С. Ерша).
Единственным их отличием от предыдущего этапа
историографии является введение в научный обо-
рот нового фактического материала, тогда как по-
прежнему напрочь отсутствует анализ БКА как
явления военно-политической истории второй ми-
ровой войны [1].
В связи со сказанным, целью данного исследо-
вания является научное обоснование тезиса о том,
что БКА являлась уникальным в своем роде воин-
ским формированием в составе иностранных доб-
ровольческих частей германских вооруженных
сил, и, в связи с этим, осмысление ее военно-
политической роли в немецкой оккупационной
политике на территории СССР.
Поэтому в работе были поставлены следую-
щие задачи:
· выяснить политические и военные причины,
которые привели к созданию БКА;
· рассмотреть систему ее организации и подго-
товки;
· проанализировать систему ее боевого приме-
нения, и те причины, которые оказывали на
нее влияние.
***
22 января 1944 г. на первом заседании Бело-
русской центральной рады (БЦР) ее президент Р.
Островский [2] заявил, что главной задачей этого
нового белорусского политического органа явля-
ется организация белорусских сил для борьбы с
коммунистическими партизанами и, вообще, с
большевизмом. Естественно, что такая борьба в
первую очередь должна была быть вооруженной.
На тот момент в Белоруссии существовала
вспомогательная полиция, в разных частях кото-
рой проходило службу около 20 тыс. человек. Од-
нако ее только с большой натяжкой можно было
назвать «белорусскими вооруженными силами»,
так как она целиком находилась в распоряжении
немецких полицейских властей. Кроме того, было
еще несколько батальонов белорусской самообо-
роны, которые находились в стадии расформиро-
вания. Поэтому, после ряда совещаний, БЦР по-
становила создать вооруженные силы, которые,
хотя бы и подчинялись немцам, однако имели бы
ярко выраженный белорусский национальный ха-
рактер. Новые белорусские формирования должны
были создаваться одновременно и по принципу
самообороны и современных вооруженных сил. В
конце концов, это и обусловило их название – Бе-
лорусская краевая оборона [3].
Следует сказать, что генеральный комиссар
«Белоруссии» СС-группенфюрер К. фон Готтберг
[4] сразу согласился на создание БКА. По его мне-
нию, а также, по мнению командующего войсками
вермахта в генеральном округе «Белоруссия» ге-
нерала-от-кавалерии Роткирх-унд-Трах, новые бе-
лорусские формирования должны были сменить
немецкие охранные части в тылу и вместо них вес-
ти борьбу с партизанами. Если же организация
БКА пошла бы удачно, то ее наиболее подготов-
ленные части можно было бы использовать и на
фронте [5].
В начале февраля 1944 г. началась разработка
планов по организации БКА. Поскольку ни немцы,
ни, тем более, белорусы, не имели опыта проведе-
ния подобных мероприятий, то сразу же возникла
дискуссия: организовывать БКА по принципу доб-
ровольности или путем мобилизации. В конце
концов, было принято решение, что БКА будет ор-
ганизована путем проведения призывной компа-
нии [6].
Чтобы провести в тех условиях мобилизацию
на должном уровне, было необходимо организо-
вать Штаб БКА, который бы подготовил план мо-
билизации, и создать военно-административные
органы по всей территории генерального округа,
которые бы смогли ее провести.
Что касается прав и обязанностей немецкой и
белорусской сторон в деле организации и исполь-
зовании БКА, то уже в самом начале между БЦР и
соответствующими немецкими органами начались
разногласия. Немцы считали, что обязанностью
БЦР является только провести мобилизацию, а ру-
ководство БКА должно принадлежать им. С этим
не соглашался Островский, который считал, что
после мобилизации в руководстве БКА должен
принимать участие и БЦР, посредством специаль-
но созданного для этого штаба. В конце концов,
после долгих споров, было решено, что при БЦР
будет создан специальный отдел БКА, который
подготовит мобилизацию, проведет ее и будет со-
трудничать со штабом фюрера СС и полиции «Бе-
лоруссии» фон Готтбергом по вопросам пропаган-
ды, материального обеспечения, медицинского об-
служивания и военной подготовки. При этом ре-
шение всех вопросов оперативного характера воз-
лагалось исключительно на штаб фон Готтберга.
Кроме того, было договорено, что он принимает на
себя обязанность вооружить БКА, а БЦР будет за-
ниматься вопросами ее обмундирования [7].
Приблизительно во второй половине февраля
1944 г. все эти вопросы были обговорены. Можно
было приступать к разработке плана мобилизации
и ее проведению. В первую очередь был создан
Штаб (или, как его называли немцы, отдел) БКА.
Его начальником Островский, по согласованию с
фон Готтбергом, предложил стать «главному опе-
куну» белорусской полиции майору Ф. Кушелю
[8]. Сразу же после своего назначения, он начал
готовить план мобилизации, который был состав-
лен на основе обработки проектов, поступавших в
штаб БКА с января 1944 г [9].
Другим важным делом было создание военно-
административной сети для проведения мобилиза-
ции в БКА. По замыслу Кушеля, на местах ее
должны были проводить специальные уполномо-
ченные штаба – окружные начальники БКА:
· в Минском округе – капитан Пугачев;
· в Слуцком округе – младший лейтенант С.
Шнек;
· в Барановичском округе – лейтенант В. Русак;
· в Слонимском округе – И. Дакиневич;
· в Новогрудском округе – капитан Б. Рогуля;
· в Вилейском округе – Бабич;
· в Глубокском округе – лейтенант И. Зыбайло.
Из них первые двое были кадровыми офице-
рами Красной Армии, а остальные младшими
офицерами или унтер-офицерами Польской армии.
Практически все окружные начальники БКА были,
по словам Ф. Кушеля, «людьми молодыми, в во-
енном отношении слабо подготовленными, и без
жизненного опыта». Однако их главным достоин-
ством было то, что все они были «преданы бело-
русскому национальному делу» [10]. В подчине-
нии у каждого окружного начальника находились
районные начальники БКА.
По всем вопросам, касающимся мобилизации
в БКА, окружные офицеры должны были сотруд-
ничать с окружными представителями БЦР, на ко-
торых лежала главная ответственность по ее про-
ведению. Согласно инструкции Штаба БКА, эти
представители, совместно с окружными и район-
ными начальниками БКА, должны были на местах
выбрать командиров ее будущих подразделений
[11].
23 февраля 1944 г. состоялось совместное за-
седание руководства БЦР, штаба фюрера СС и по-
лиции «Белоруссии», а также местных представи-
телей БКА и немецкой полиции. На этом заседа-
нии адъютант начальника штаба фон Готтберга за-
читал приказ о создании БКА. После оглашения
приказа возникла небольшая дискуссия о технике
проведения мобилизации, и была установлена ее
дата – 10 марта 1944 г [12].
Согласно приказу фюрера СС и полиции, мо-
билизация в БКА должна была проводиться только
на территории генерального округа «Белоруссия»,
за исключением округа «Лида» и округа фюрера
СС и полиции «Припять». Кроме того, в создан-
ных немцами так называемых «оборонных дерев-
нях», также было запрещено проводить мобилиза-
цию [13].
Призыву подлежали все бывшие офицеры и
унтер-офицеры Красной и Польской армии в воз-
расте, соответственно, до 57 и 55 лет. При этом в
приказе обговаривалось, что они могут быть осво-
бождены от мобилизации, «если находятся на ру-
ководящих должностях или работают специали-
стами в немецких учреждениях» [14].
Призыв рядового состава начинался через три
дня после окончания мобилизации и инструктажа
офицеров и унтер-офицеров и должен был охва-
тить следующие возраста: с 1908 по 1917 и с 1921
по 1924 годы рождения. Возраста с 1925 по 1927
годы рождения подлежали призыву во вспомога-
тельные службы военизированной организации
Союз белорусской молодежи (СБМ) [15].
Вопросы духовной культуры – ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
87
Призыв в БКА продолжался с 10 марта по 15
апреля 1944 г. Согласно первым приказам Штаба
БКА, в каждом районе планировалось организо-
вать по одному батальону, личный состав которых
должен был насчитывать 600 человек. Со време-
нем, если ситуация на фронте изменилась бы в
пользу немцев, должны были быть проведены но-
вые призывы, в результате которых были бы орга-
низованы полноценные Белорусские вооруженные
силы [16].
Согласно донесениям окружных представите-
лей БЦР и окружных начальников БКА, на при-
зывные пункты явилось около 40 тыс. человек.
Однако мобилизация такого количества человек
могла сорвать работу промышленных предпри-
ятий. Поэтому немецкие окружные комиссары,
под разными предлогами, отсеяли около 50% мо-
билизованных. В результате, в семи округах гене-
рального округа «Белоруссия» было сформирова-
но следующее количество батальонов:
· Минский округ – 6 батальонов (2358 чел.);
· Слуцкий округ – 5 батальонов (3982 чел.);
· Новогрудский округ – 4 батальона (2047 чел.);
· Барановичский округ – 8 батальонов (6495
чел.);
· Глубокский округ – 4 батальона (2910 чел.);
· Вилейский округ – 4 батальона (2414 чел.);
· Слонимский округ – 3 батальона (1423 чел.).
Всего, таким образом, к 20-м числам апреля
1944 г. было сформировано 34 пехотных батальо-
на, личный состав которых насчитывал 21629
офицеров, унтер-офицеров и рядовых [17].
Следует сказать, что, помимо мобилизации, в
БКА были также переведены несколько подразде-
лений белорусской полиции, в результате чего бы-
ло сформировано еще 5 пехотных батальонов. По-
этому, к концу мая 1944 г. в составе БКА насчиты-
валось 39 пехотных батальонов [18].
В ходе мобилизации выяснилось, что в каж-
дом округе немцы отбирали часть людей, при-
знанных годными к военной службе, и передавали
их в распоряжение военно-строительной «Органи-
зации Тодта». По этому поводу президент БЦР по-
дал протест в генеральный комиссариат. Свои дей-
ствия немцы объяснили тем, что им была необхо-
дима рабочая сила для ремонта дорог в Белорус-
сии. Чтобы найти компромисс и не нарушать пер-
воначальных условий по созданию БКА, было
принято решение об организации из этих призыв-
ников 12 саперных батальонов. После своего соз-
дания эти батальоны должны были полтора месяца
находиться в распоряжении командующего вой-
сками вермахта в Белоруссии, а потом войти в со-
став БКА. При этом, саперные батальоны должны
были быть обмундированы и вооружены вермах-
том. Однако, к началу мая 1944 г. удалось сфор-
мировать только 6 батальонов, которые были рас-
квартированы в следующих населенных пунктах: в
Борисове (1 батальон), в Могилеве (2 батальона), в
Слуцке (2 батальона), в Барановичах (1 батальон)
[19].
Кроме пехотных и саперных частей в составе
БКА был сформирован и один кавалерийский эс-
кадрон. Его основой стал отряд белорусской само-
обороны, организованный в 1942-1943 гг. в Ново-
грудке капитаном Б. Рогулей. Следует сказать, что,
в отличие от других частей БКА, этот эскадрон со-
стоял исключительно из добровольцев [20].
Таким образом, к маю 1944 г. в составе БКА
было сформировано 39 пехотных, 6 саперных ба-
тальонов и 1 кавалерийский эскадрон. На тот мо-
мент ее личный состав насчитывал около 30 тыс.
человек, причем только 10 тыс. из них имели опыт
участия в боевых действиях в условиях современ-
ной войны [21].
Руководящим органом БКА с белорусской
стороны был ее Штаб. Однако немцы не соглаша-
лись на такое название, и поэтому в официальных
документах БЦР его было принято называть либо
отдел, либо Главное управление БКА. На июнь
1944 г. структура Штаба БКА была следующей:
· начальник штаба – майор Ф. Кушель;
· заместитель начальника штаба – капитан В.
Микула [22];
· организационный отдел – руководитель С.
Романчук;
· отдел пропаганды – руководитель В. Гутько;
· санитарный отдел – руководитель Прожога,
позднее Г. Богданович;
· хозяйственный отдел – руководитель Плеска-
чевский, позднее Я. Скуратович;
· общая канцелярия – руководитель А. Василе-
ня [23].
Как уже говорилось выше, главной задачей
начальника Штаба БКА было подготовить и про-
вести ее мобилизацию. Когда мобилизация была
окончена, президент БЦР своим декретом назна-
чил Кушеля Командующим БКА. По всем вопро-
сам, касающимся БКА, начальник штаба фюрера
СС и полиции «Белоруссии» СС-
оберштурмбаннфюрер Кляйнц связывался непо-
средственно с Кушелем. Обычно эти контакты
осуществлялись через заместителя последнего ка-
питана Микулу. Чтобы упростить эту процедуру,
СС-группенфюрер фон Готтберг создал во второй
половине июня 1944 г. немецкий штаб связи, в со-
ставе одного майора, двух капитанов и четырех
унтер-офицеров. Этот штаб должен был распола-
гаться в помещении Штаба БКА. В его задачи вхо-
дило не только поддерживать связь между бело-
русским Штабом и штабом фон Готтберга, но и
«вникать во все нужды БКА и облегчать работу
белорусского Штаба по вопросам ее материально-
го обеспечения» [24].
Главной проблемой БКА была нехватка ко-
мандных кадров. Еще перед началом мобилизации
Кушель обратил на это внимание президента БЦР
Р. Островского, заявив ему, что «белорусский
офицерский корпус очень слаб, а кадровых офице-
ров и вовсе нет». В результате, к февралю-марту
1944 г. будущий офицерский корпус БКА должен
был состоять из офицеров белорусской полиции и
самообороны, которые к этому времени успели
пройти подготовку на всевозможных курсах в
Минске или в округах; бывших офицеров Русской
императорской армии; бывших офицеров Поль-
ской армии; и бывших офицеров Красной Армии.
По словам Кушеля, «имелись еще и подпра-
порщики запаса царской армии, однако, это были
люди преклонного возраста, с военной точки зре-
ния малопригодные и в большинстве своем чуж-
дые белорусскому делу» [25].
В связи с тем, что белорусские офицерские и
унтер-офицерские кадры были очень слабы, БЦР
принял решение, а немцы целиком с ним согласи-
лись, провести переподготовку имевшихся офице-
ров и унтер-офицеров. С этой целью в Минске бы-
ли открыты месячные курсы, рассчитанные на 50
офицеров и 150 унтер-офицеров. Курсы должны
были проводиться один за другим, пока все офи-
церы и унтер-офицеры не пройдут переподготов-
ку. После этих курсов планировалось открытие
офицерской школы с шестимесячным периодом
обучения для новых кандидатов в офицеры. Исхо-
дя из этого, в плане мобилизации БКА было пре-
дусмотрено: прислать из каждого округа на курсы
в Минск специально для этого отобранных офице-
ров и унтер-офицеров [26].
С немецкой стороны начальником курсов пе-
реподготовки был назначен СС-гауптштурмфюрер
Шнайдер, который отвечал только перед фон
Готтбергом. С белорусской же стороны начальни-
ком был назначен капитан В. Чеботаревич [27].
Первые курсы начались в середине марта 1944
г. Причем слушателей на них прибыло даже боль-
ше, чем рассчитывали – 50 офицеров и 200 унтер-
офицеров. В первой половине апреля 1944 г., по-
сле окончания этих курсов, все они сдали экзамен
в присутствии фон Готтберга. После этого, в конце
апреля 1944 г., были открыты вторые курсы [28].
Однако, помимо переподготовки офицеров и
унтер-офицеров, главной задачей Минских курсов
было, по мнению руководства БКА, привлечение
на них молодежи, которая еще не служила в ар-
мии. Получив согласие фон Готтберга, БЦР прове-
ла соответствующие пропагандистские мероприя-
тия и, одновременно с третьими курсами перепод-
готовки, в Минске во второй половине июня 1944
г. была открыта офицерская школа, в которую бы-
ло принято 250 кандидатов. В большинстве своем
это были молодые люди с оконченным средним
образованием и почти все члены СБМ. Их обуче-
ние должно было продолжаться шесть месяцев,
после чего они бы получили первое офицерское
звание. Однако этому не суждено было произойти,
так как уже 29 июня 1944 г. офицерская школа
должна была эвакуироваться из Минска в Виль-
нюс (Литва), чтобы не попасть под удар насту-
пающей Красной Армии [29].
Всего же с марта по июнь 1944 г. на курсах в
Минске было переподготовлено около 150 офице-
ров и около 600 унтер-офицеров. По словам Ку-
шеля, с военной и политической точки зрения, это
были очень хорошие офицеры и унтер-офицеры,
полностью преданные идее создания националь-
ных Белорусских вооруженных сил. Единствен-
ным недостатком было то, что их было явно не-
достаточно для создания таких вооруженных сил.
Выше уже говорилось, что президент БЦР Р.
Островский принял на себя обязательство обеспе-
чить БКА обмундированием. По его замыслам, ее
части должны были создаваться как так называе-
мые «белые банды», чтобы бороться с партизана-
ми их же методами. Естественно, что одеты члены
этих банд, должны были как партизаны, то есть, в
гражданскую одежду. В результате, в чем люди
пришли на призывные пункты, в том они и оста-
лись, а БЦР не имела возможности дать им уни-
форму. Только в мае-июне 1944 г. некоторые ба-
тальоны БКА, в основном в Минске, получили
униформу немецкой полиции, а саперные батальо-
ны – униформу саперов вермахта.
5 апреля 1944 г. БЦР приняла постановление о
введении офицерских рангов БКА. 12 апреля 1944
г. было принято такое же постановление относи-
тельно унтер-офицерских рангов. Согласно этим
постановлениям, начала разрабатываться унифор-
ма и знаки различия БКА. В конце концов, для ка-
ждого из ее 18 рангов были разработаны варианты
парадной, выходной, служебной и полевой уни-
формы. Однако вес эти проекты так и остались на
бумаге [30].
Единственным, что отличало белорусские
формирования от других, одетых в такую же не-
мецкую униформу, «восточных» добровольческих
частей, были знаки различия и символика. Так, у
белорусов это были:
· бело-красно-белый флаг, использование кото-
рого было официально разрешено генераль-
ным комиссаром «Белоруссии» 27 июля 1942
г.;
· герб «Погоня» (белый рыцарь на белом коне и
на красном фоне) – национальный символ Бе-
лоруссии, происхождение которого относится
еще к средним векам;
· так называемый «Ярыловский» (двойной)
крест.
Все эти символы использовались в различных
модификациях в качестве кокард, нарукавных
щитков, петлиц и нашивок на униформе [31].
Вооружение для БКА пообещали дать немец-
кие власти. Первоначально планировалось дать по
100 итальянских винтовок на каждый батальон.
Таким образом, одна винтовка должна была при-
ходиться на 5-6 человек. К тому же, эти винтовки
были такого плохого качества, что руководство
БКА приняло их сначала за учебные. Однако, ви-
дя, что фактически безоружные батальоны БКА не
могут противостоять партизанам, немцы довоору-
жили их в конце апреля 1944 г. При этом новое
вооружение было самых разных систем. Напри-
мер, наряду с немецкими, были французские, гол-
ландские, советские, польские и другие винтовки.
Тяжелые пулеметы были, в основном, польские.
Фактически же до самого наступления Красной
Армии в июне 1944 г. БКА так и не была вооруже-
на целиком [32].
О том, как использовать формирования БКА, у
СС-группенфюрера фон Готтберга имелось две
точки зрения. Так, еще 1 марта 1944 г. на конфе-
ренции в Министерстве по делам оккупированных
восточных областей (Берлин), он представил про-
ект создания 20-тыс. оперативной группы по борь-
бе с партизанами. В ее состав, помимо немецких
частей, должны были войти: казачьи части, кав-
казские формирования, «Бригада Каминского» и
пехотные батальоны БКА [33].
Однако обстановка на Восточном фронте и его
тыловых районах не позволяла за короткий срок
создать такую группу. Поэтому фон Готтберг ре-
шил использовать батальоны БКА согласно своему
второму варианту: они должны были участвовать в
боях против партизан либо отдельно, либо в соста-
ве более крупных немецких частей. Такая возмож-
Вопросы духовной культуры – ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
89
ность представилась во второй половине мая 1944
г., когда большая часть батальонов закончила
свою подготовку.
Первым из батальонов БКА участие в боевых
действиях принял 15-й Городищенский батальон
под командованием лейтенанта В. Радько [34].
Этот батальон был присоединен к оперативной
группе фон Готтберга, которая должна была очи-
стить от советских партизан районы Лепеля и Бо-
рисова (операция «Праздник весны»
(Frühlingsfest)). В ходе операции личный состав
батальона проявил высокую боеспособность, а
противостоявшие ему партизанские отряды понес-
ли большие потери. После операции командир ба-
тальона был награжден «Железным Крестом», а
командиры рот, многие унтер-офицеры и рядовые
получили специальную награду – «Медаль для
восточных народов» [35].
В первой половине июня 1944 г. немцы реши-
ли использовать еще один батальон – 34-й, - кото-
рый дислоцировался в Столбцах. Однако, вследст-
вие того, что они не уведомили Штаб БКА о своих
намерениях, многие солдаты батальона разбежа-
лись прямо перед своей посадкой на поезд. Чтобы
не допустить окончательного развала батальона,
начальник Штаба БКА Кушель послал в Столбцы
своего заместителя капитана Микулу, который
смог уговорить белорусских солдат отправиться на
операцию [36].
В крупных боевых операциях против партизан
немцы старались использовать только наиболее
подготовленные и хорошо вооруженные батальо-
ны. Те же батальоны, которые были хуже подго-
товлены, использовались по типу местной само-
обороны. Их задача заключалась в том, что они
патрулировали район своего базирования и заго-
няли обратно в леса небольшие группы партизан,
давая, тем самым, местным крестьянам спокойно
обрабатывать землю.
Батальоны же, подготовка и вооружение кото-
рых не достигали даже среднего уровня, использо-
вались, в основном, на охране гражданских учре-
ждений и складов, на погрузке и отправке в Гер-
манию различного имущества и на других хозяй-
ственных работах [37].
В целом же можно сказать, что части БКА не
были использованы в полную силу, а опыт их бое-
вого применения оказался минимальным. Этому
есть несколько причин, первой из которых являет-
ся фактор времени. Естественно, что за четыре не-
полных месяца было невозможно развернуть и
подготовить полноценные вооруженные силы.
Второй причиной являлась негативная дея-
тельность немецкого военно-политического руко-
водства в Белоруссии. Следует сказать, что, не-
смотря на то, что немцы сами вызвали к жизни
идею БКА, они же и тормозили ее реализацию.
Уже одно то, что мобилизация была принудитель-
ной, а неявившимся на призывные пункты грозила
смертная казнь, не могло вызвать энтузиазма у бе-
лорусов [38]. Тем не менее, население многих рай-
онов Белоруссии охотно откликнулось на призыв.
Как пишет современный белорусский публицист
Т. Клыковская, «не желая вновь оказаться под
большевистским ярмом, часть крестьян была гото-
ва пойти под национальные лозунги и даже в оп-
ределенной степени поспособствовать терпящим
поражение немцам» [39]. Многие из них действи-
тельно думали, что будут сражаться в националь-
ных Белорусских вооруженных силах и под бело-
русским командованием. Видя это, руководство
БЦР издало приказ о том, что «батальоны, которые
имеют достаточное количество оружия и боепри-
пасов, должны активно выступать против парти-
зан» [40]. В этом приказе также подразумевалось,
что, прежде чем использовать какую-нибудь часть
БКА, немцы обратятся в ее Штаб или к окружному
начальнику БКА. Однако они, зачастую, использо-
вали батальоны БКА по своему усмотрению, пол-
ностью игнорируя БЦР и белорусский Штаб. В ре-
зультате, это приводило к инцидентам, который
возник в 34-м батальоне.
Другим характерным примером такого немец-
кого поведения является ситуация с саперными
батальонами. Если пехотные батальоны и находи-
лись в формальном подчинении у Штаба БКА, то
саперы даже не подчинялись фюреру СС и поли-
ции. Как было сказано выше, они находились в
распоряжении вермахта. Ф. Кушель писал:
«…Если в пехотные батальоны люди шли весьма
охотно, желая непосредственно бороться с боль-
шевистскими партизанами, то саперные батальоны
не давали им такой возможности» [41]. Поэтому, в
некоторых местах люди, призванные в саперные
батальоны, попросту дезертировали. Так, напри-
мер, произошло в Несвиже и Клецке.
Имея такой негативный опыт, немецкое воен-
но-политическое руководство в Белоруссии долж-
но было сделать вывод, что лучше всего белорусы
сражаются против большевиков под знаменами
белорусской национальной идеи. Однако, оно та-
кой вывод не сделало, что, в результате, пагубно
отразилось на дальнейших попытках создания бе-
лорусских формирований.
Наконец, еще одним препятствием со стороны
немецкого руководства было его упорное нежела-
ние снабдить БКА современным вооружением. С
одной стороны это объясняется нехваткой такого
вооружения для частей вермахта или войск СС. С
другой же стороны, немецкое командование всегда
опасалось снабжать современным оружием «вос-
точные» формирования. Оно, и не без основания,
считало, что если дела на фронте пойдут у немцев
плохо, это оружие повернется против них [42].
Еще одним фактором, который оказывал нега-
тивное влияние на процесс организации и исполь-
зования БКА, была деятельность советских парти-
зан. По своему характеру она делилась на пассив-
ную или пропагандистскую и активную, и была
направлена на срыв мобилизации. Если же в ка-
ком-нибудь районе мобилизацию и не удавалось
сорвать, тогда партизаны прилагали все усилия,
чтобы разложить уже сформированные части БКА.
Так, уже 10-11 марта 1944 г. Центральный ко-
митет Компартии Белоруссии (ЦК КПБ) издал
специальное «Обращение» к населению оккупиро-
ванных районов. «Немецкие разбойники, - указы-
валось в этом документе, - хотят по мобилизации
собрать наиболее здоровое белорусское население,
чтобы затем уничтожить его. Для этого они во
многих местах Белоруссии и Польши устроили ла-
геря смерти, куда загоняют тысячами собранных
под разными предлогами людей» [43].
ЦК КПБ призывал белорусский народ не под-
даваться ни на какие провокации оккупантов, все-
ми силами и средствами срывать их планы. «Пар-
тизаны и партизанки, говорилось далее в «Обра-
щении», - помогайте населению уклоняться от не-
мецкой мобилизации. Разъясняйте всем, что объ-
явленная… мобилизация – новый кровавый план
уничтожения белорусского народа…Уничтожайте
команды, которые загоняют народ на призывные
пункты, громите призывные пункты» [44].
Подпольные органы Компартии и командова-
ние партизанских отрядов положили «Обращение»
ЦК в основу своей повседневной политико-
агитационной и организационной работы. Оно бы-
ло отпечатано в десятках тысяч экземпляров и
распространено среди жителей. Так, за время про-
ведения мобилизации в БКА, в южных районах
Минского округа партизаны распространили 62
тыс. экземпляров листовок и 54 тыс. экземпляров
газет с текстом «Обращения». Подпольные орга-
низации Белостокского округа за март-апрель 1944
г. издали большим тиражом 11 названий листовок
с призывом к населению не вступать в БКА [45].
Одновременно с разъяснительной и агитаци-
онной работой подпольные организации и парти-
занские отряды повсеместно громили призывные
пункты БКА, устраивали кордоны, с целью не
пропустить призывников на эти пункты, физиче-
ски уничтожали членов окружных или районных
мобилизационных комиссий. Во многих случаях
имели место нападения на уже сформированные,
но еще не вооруженные, батальоны БКА, в резуль-
тате которых наиболее активные белорусские
офицеры и унтер-офицеры уничтожались, а рядо-
вые распускались по домам или включались в пар-
тизанские отряды. Такие случаи, например, имели
место в ряде районов Новогрудского, Слонимско-
го и Барановичского округов [46].
Со временем, такая активность партизан стала
приносить свои плоды. Так, на призывной пункт в
поселке Городок Барановичского округа явилось
всего несколько человек. Чтобы предотвратить
срыв мобилизации, немцы направили в близлежа-
щие населенные пункты большой отряд полиции.
В ходе облавы удалось схватить около 100 человек
и пригнать их на призывной пункт. Однако уже в
первую ночь 37 из них бежали к партизанам. В
других же районах ситуация выглядела еще хуже
[47].
Как было сказано выше, по плану развертыва-
ния БКА в каждом районе должен был быть сфор-
мирован один батальон численностью 500-600 че-
ловек. Однако, как из-за препятствий со стороны
немцев, так и из-за деятельности партизан, в неко-
торых батальонах было только по 80-100 человек
[48].
Другим следствием подрывной работы парти-
зан стал переход на их сторону уже сформирован-
ных частей БКА. Так, по данным Штаба БКА,
только за март-апрель 1944 г. имели место сле-
дующие случаи:
· в ночь на 19 марта 1944 г. партизаны совер-
шили нападение на немецкий гарнизон в де-
ревне Яворская Руда Барановичского округа.
Находившийся в гарнизоне отряд БКА не ока-
зал никакого сопротивления, а 66 его солдат
перешли на сторону партизан;
· в начале апреля 1944 г. партизаны разгромили
немецкий гарнизон в поселке Остров Барано-
вичского округа, в результате чего 28 нахо-
дившихся в гарнизоне солдат БКА стали пар-
тизанами;
· за время боев с партизанами, из отряда БКА,
сформированного в поселке Лапичи Минского
округа, к партизанам перешло около 300 чел.;
· в Плисском районе Минского округа только за
две недели марта 1944 г. из местного батальо-
на на сторону партизан перешло 82 чел.;
· из Вилейки местный окружной начальник
БКА сообщал о переходе на сторону партизан
70 чел. [49].
Кроме вышесказанного, партизаны засылали в
батальоны БКА своих агентов, которые старались
разложить их личный состав. С одной стороны они
говорили, что «когда Советская власть вернется в
Белоруссию, от расплаты не уйдет ни один преда-
тель». С другой же стороны, они обещали «от лица
народной власти прощение всем, кто вовремя оду-
мается». В результате, в политическом обзоре БЦР
по Минскому округу за март 1944 г. отмечалось,
что у солдат БКА подавленное настроение, почти
все думают, что они будут отправлены на фронт.
Многие, особенно из насильно мобилизованных,
морально разложены. В другом обзоре говорилось,
что «после призыва почти каждый подал заявле-
ние об освобождении из рядов БКА, измышляя
всевозможные причины, по которым не может ос-
таваться в этих рядах» [50].
23 июня 1944 г. Красная Армия начала опера-
цию «Багратион», которая закончилась разгромом
немецкой группы армий «Центр». В хаосе отступ-
ления многие подразделения БКА оказались ли-
шенными руководства, связь между Штабом БКА
и большинством батальонов была полностью по-
теряна. Некоторые батальоны приняли бой с пере-
довыми частями Красной Армии и были разгром-
лены, другие – распущены немцами, а третьи –
наиболее боеспособные – смогли в полном поряд-
ке отступить в Польшу [51]. Саперные батальоны
БКА, которые находились под юрисдикцией вер-
махта, были эвакуированы в Бедруск под Позна-
нью (западная Польша). Там все эти 6 батальонов
были реорганизованы в 2 строительных батальона
и, без ведома БЦР, включены в состав сухопутных
войск вермахта. Впоследствии, оба строительных
батальона были переброшены на Западный фронт,
где и находились до конца войны.
* * *
Выводы из данного исследования. В целом,
приходится согласиться с немецким историком Н.
Мюллером, который писал, что «кампания по ор-
ганизации БКА… закончилась неудачно» [52]. Во-
енные цели, из-за которых она создавалась немца-
ми, достигнуты не были. За редким исключением,
им не удалось сформировать сколько-нибудь бое-
способные и морально устойчивые части. Однако
была достигнута белорусская, политическая цель.
Как писал впоследствии Кушель, «проведение мо-
билизации в Белоруссии представительством бе-
лорусского народа, каким тогда являлся БЦР, было
Вопросы духовной культуры – ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
91
необыкновенно важным делом. Это был первый
факт в истории Белоруссии, когда белорусский на-
род призывался в белорусские войска белорусской
властью» [53]. Естественно, это событие оказало
сильное влияние на рост национального самосоз-
нания белорусов.
Перспективы дальнейшего исследования про-
блемы зависят от разработки действительно науч-
ной методологии, при помощи которой можно бы-
ло бы непредвзято и всесторонне подойти к рас-
смотрению всех вопросов, связанных с такой не-
однозначной темой в истории второй мировой
войны, как иностранные добровольческие форми-
рования в германских вооруженных силах. Исходя
из сказанного, наша статья является (не претендуя
на всеобъемлющую полноту) попыткой разрабо-
тать такую методологию и определить основные
ключевые моменты в исследовании этой и смеж-
ных тем. Поскольку же в современной белорус-
ской исторической науке на вопросы коллабора-
ционизма явно преобладает точка зрения совет-
ской историографии, то, как это не прозвучит па-
радоксально, их разработкой плодотворнее всего
можно заниматься за пределами Белоруссии.
Примечания
1. Раманоўскi В. Саўдзелнiкi ў злачынствах. –
Мiнск: Беларусь, 1964; Аржаева Л.В., Домо-
рад К.И., Игнатенко И.М. Всенародная борь-
ба в Белоруссии против немецко-фашистских
захватчиков в годы Великой Отечественной
войны: В 3 т. – Минск: Беларусь, 1984. – Т.3;
Вiцьбiч Ю. Антыбальшавiцькiя паўстаньнi i
партызанская барацьба на Беларусi. – Нью-
Ёрк: БiНiМ, 1996; Шнэк Ў. Беларуская Краё-
вая Абарона. Унiформа i адзнакi. Iлюстраваны
альбом. – Мельбурн: Выданьне Беларускага
Вызвольнага Фронту, 1984; Юрэвiч Л. Парт-
рэт беларускага военачальнiка i палiтычнага
дзеяча Барыса Рагулi на фоне яго эпохi. –
Менск: ARCHE, 1999; Соловьев А.К. Белорус-
ская Центральная Рада: создание, деятель-
ность, крах. – Минск: Наука и техника, 1995;
Клыковская Т. Обреченный эскадрон: в 1942 г.
они мечтали создать национальные белорус-
ские войска // Черная пятница. – Минск, 1998. -
№173. – 15 октября; Гардзiенка А. Вайсковец //
Наша нiва. – 2000. - №15(172). – 10-16 кра-
савiка; Ёрш С. Ўсевалад Родзька. Правадыр
беларускiх нацыяналiстаў. – Мiнск: Голас
Краю, 2001; Его же. Забыты беларускi вай-
сковы дзеяч // Голас Камбатанта. – 2000. - №5.
– Лiстапад-сьнежань.
2. Островский, Радослав (1887 – 1976), бело-
русский политический деятель. В 1917 г. ко-
миссар Временного правительства в Слуцком
повете, участник 1-го Всебелорусского кон-
гресса (1918). В 1924-1936 гг. директор бело-
русской гимназии в Вильнюсе. В 1941-1943 гг.
работал в органах белорусского самоуправле-
ния в Брянском, Смоленском и Могилевском
округах. С декабря 1943 г. президент БЦР –
«центральной инстанции местной белорусской
администрации». С лета 1944 г. в эмиграции,
где продолжал политическую деятельность,
занимая и далее пост президента БЦР.
3. Кушаль Ф. Спробы стварэньня Беларускага
войска. – Мiнск: БГА, 1989. – С. 5 (далее все
ссылки по тексту приводятся по рукописи
данного издания, хранящейся в архиве автора).
4. Готтберг, Курт фон (1896-?), один из руко-
водителей оккупационного режима на терри-
тории СССР, СС-обергруппенфюрер, генерал
полиции и войск СС (с 30.06.1944 г.). С 1933-
1934 гг. на командных должностях в аппарате
СС. С начала 1942 г. фюрер СС и полиции ге-
нерального округа «Белоруссия». Организатор
жесточайшего террора против мирного насе-
ления Белоруссии. 27.09.1943 г. после убийст-
ва партизанами генерального комиссара «Бе-
лоруссии» В. Кубе, принял на себя исполнение
его обязанностей. С 24.03.1943 г. главный фю-
рер СС и полиции «России-Центр» (занимал
эту должность одновременно с двумя преды-
дущими). В конце 1944 г., после эвакуации из
Белоруссии, назначен командующим 12-м ар-
мейским корпусом СС.
5. Аржаева Л.В., Доморад К.И., Игнатенко
И.М. Указ. соч. – С. 183.
6. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 5.
7. Там же. – С. 6.
8. Кушель, Франц (16.02.1895 – май 1969), бело-
русский военный и политический деятель. В
1916 г. окончил пехотное училище в Вильню-
се. Участник первой мировой войны – штабс-
капитан Русской императорской армии. В пе-
риод с 1917 по 1921 г. участник ряда белорус-
ских антикоммунистических формирований,
воевавших на стороне Польши. С 1921 по ав-
густ 1939 г. капитан Польской армии. С авгу-
ста 1939 по январь 1941 г. в плену в СССР. С
мая 1942 г. начальник курсов по подготовке
офицеров белорусской полиции (Минск). С ав-
густа 1943 г. «главный опекун» белорусской
полиции. С февраля 1944 г. в чине майора на-
чальник Штаба БКА. С июля 1944 г. в эмигра-
ции в Германии. 28.04.1945 г. в районе Ай-
зенштадта (Чехия) сдался в плен американцам.
С 1950 г. в эмиграции в США, где в чине гене-
рал-майора занимал пост «военного министра»
при БЦР. Являлся автором нескольких работ
по военной истории Белоруссии.
9. Командиры второй мировой войны / Авт.-сост.
А.Н. Гордиенко. – Минск: Литература, 1998. –
С. 309.
10. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 7.
11. Там же. – С. 7.
12. Национальный архив Республики Беларусь,
Минск (далее – НАРБ), ф. 382, оп. 1, д. 8, л. 3-
4.
13. Аржаева Л.В., Доморад К.И., Игнатенко
И.М. Указ. соч. – С. 184.
14. НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 8, л. 3.
15. НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 8, л. 4; Немецко-
фашистский оккупационный режим (1941-
1944). Сб. статей / Под общ. ред. Е.А. Болтина.
– М.: Политиздат, 1965. – С. 63.
16. Шнэк Ў. Указ. соч. – С. 10.
17. Там же. – Дакуманты.
18. Командиры второй мировой войны… - С. 309.
19. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 8,11.
20. Романовiч К. У СБМ я загартуваўся ў
спраўднага патрыёта // Наша нiва. – 1997. -
№33(94). – 17 лiстапада; Юрэвiч Л. Указ. соч.
– С. 3-32.
21. Командиры второй мировой войны… - С. 309.
22. Микула, Виталий (1913 – 1944), белорусский
военный деятель. В 1939 г. окончил артилле-
рийскую школу в Грудзёнце, поручик Поль-
ской армии. Участник польско-немецкой вой-
ны (сентябрь 1939 г.). С мая 1942 г. замести-
тель начальника курсов по подготовке офице-
ров белорусской полиции (Минск). С декабря
1942 г. в чине капитана офицер связи при Бе-
лорусском батальоне железнодорожной охра-
ны. В 1943 г. подготовил и издал «Строевой
воинский устав». С февраля 1944 г. замести-
тель начальника Штаба БКА. С лета 1944 г. в
эмиграции в Германии. За отказ сотрудничать
с русскими офицерами-антикоммунистами
убит немцами в концлагере Дахау.
23. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 6-7.
24. Там же. – С. 11.
25. Там же. – С. 7.
26. НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 8, л. 4.
27. Беларускi нацыяналiзм: Даведнiк / Укла-
дальнiк П. Казак. – Мiнск: Голас Краю, 2001. –
Чэбатарэвiч, Вiктар.
28. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 10.
29. Романовiч К. Указ. соч.
30. Шнэк Ў. – Дакуманты.
31. Белорусский государственный архив кинофо-
тофонодокументов, Дзержинск, немецкий аль-
бом №17, фото 61; немецкий альбом №18, фо-
то 46, 49, 51. 53, 60.
32. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 9-10.
33. Командиры второй мировой войны… - С. 309.
34. Радько, Всеволод (1920 – 1946?), белорусский
военный и политический деятель. Окончил
польскую гимназию им. А. Мицкевича в Ново-
грудке (1938), а потом унтер-офицерскую
школу в Зомброве. Участник польско-
немецкой войны (сентябрь 1939 г.), попал в
плен, откуда в 1940 г. был освобожден. Воз-
главил Краковский филиал Варшавского бело-
русского комитета. С весны 1941 г. сотрудни-
чал с Абвером. С июля 1941 г. начальник го-
родского управления Витебска. Член БЦР, где
являлся ответственным за работу с молоде-
жью. С марта 1944 г. в чине лейтенанта ко-
мандир 15-го батальона БКА. В чине майора
политический руководитель Специального де-
сантного батальона «Дальвиц». Сторонник
сближения с движением генерала А.А. Власо-
ва. После окончания войны пробрался в
Польшу, где был арестован в июне 1945 г. (по
другим данным – осенью 1946 г.). В 1946 г. на
процессе в Минске приговорен к смертной
казни.
35. Ёрш С. Ўсевалад Родзька… - С. 86.
36. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 12.
37. Аржаева Л.В., Доморад К.И., Игнатенко
И.М. Указ. соч. – С. 193.
38. Там же. – С. 184.
39. Клыковская Т. Указ. соч. – С.3.
40. НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 14, л. 37.
41. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 9.
42. Аржаева Л.В., Доморад К.И., Игнатенко
И.М. Указ. соч. – С. 192-193.
43. Там же. – С. 185-186.
44. Там же. – С. 186.
45. Там же. – С. 186.
46. Там же. – С. 190.
47. НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 3, л. 217, 366.
48. Аржаева Л.В., Доморад К.И., Игнатенко
И.М. Указ. соч. – С. 192.
49. НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 3, л. 231, 236, 266, 294.
50. Там же, ф. 382, оп. 1, д. 3, л. 227; ф. 400, оп. 1,
д. 1, л. 7.
51. Несмотря на то, что в июне 1944 г. БКА как
организованная сила фактически перестала
существовать, ее история на этом не заверши-
лась. В декабре 1944 – январе 1945 г. белорус-
ские офицеры и унтер-офицеры, которым по-
счастливилось выжить и добраться до Берли-
на, были сведены в 1-й Кадровый батальон
БКА. Что же касается Минской офицерской
школы, то она из Литвы была эвакуирована в
Польшу, где большинство ее слушателей во-
шло в состав Бригады вспомогательной поли-
ции порядка «Зиглинг» (подробнее об этих и
других белорусских формированиях см.:
Romanko O.V, Munoz A.J. Hitler’s White Russian:
Collaboration and Extermination in Byelorussian,
1941-1944. – New York: Axis Europa,
2003).
52. Мюллер Н. Вермахт и оккупация (1941-1944).
– М.: Воениздат, 1974. – С. 271.
53. Кушаль Ф. Указ. соч. – С. 5.
http://www.nbuv.gov.ua/Articles/Kultnar/knp39/knp39_85-92.pdf
